составитель М.М.Стасюлевич
Дю Канж в своем Glossarium под словом Peregrinatio соединил все, что в средние века относилось к правам и обязанностям пилигрима. Когда кто-нибудь решался отправится в святую землю, он должен был получить согласие родственников и дозволение своего епископа; сначала обсуждали его жизнь и нравы и исследовали, не вследствие ли пустого любопытства видеть чужие страны идет он в святую землю: в этом отношении соблюдалась особенная строгость к лицам духовным; боялись, что в них пилигримство было одним предлогом возвратиться к светской жизни. Когда оканчивались все подобные справки, пилигрим получал за обедней из рук епископа посох, котомку и благословение; ему давался сверх того род паспорта, которым рекомендовали странника монастырям, священникам и всем верным. Такие паспорты писались в следующей обычной форме, которая сохранилась до нас.
"Ко всем святым, достопочтенной братии, королям, властителям, епископам, графам,
аббатам и проч. и ко всему христианскому народу, как в городах, деревнях, так и
в монастырях! Во имя Бога мы свидетельствуем Вашему Величеству, или Вашему
Сиятельству, что предъявитель сего, наш брат (такой-то) просил у нас дозволения
идти с миром на богомолие (туда-то), или для отпущения грехов, или для молитвы
о нашем спасении; а посему мы вручили ему настоящую грамоту, в которой,
приветствуя вас, просим именем любви к Богу и св. Петру принять его как гостя и
быть ему полезным на пути, как туда, так и оттуда, чтобы он возвратился здоров
и невредим в дом свой; и по вашему доброму обычаю, дайте ему счастливо провести
дни свои. Да хранит вас Бог присно царствующий в своем царствии. Мы приветствуем
вас от всего сердца."
Печать епископа или сюзерена
Получив такой паспорт, пилигрим должен был отправляться немедленно, под страхом быть объявленным клятвопреступником; один епископ, и то в крайнем случае, мог разрешить его от обета. В назначенный день родственники, друзья и все благочестивые люди провожали пилигримов на известное расстояние от города: там они получали благословение и пускались в дальнейший путь. На дороге странник освобождался от всяких пошлин; его принимали в каждом замке, и отказ считали вероломством; со странником обходились, как с капелланом, за столом которого он ел, если только по смирению не предпочитал сам оставаться наедине. На кораблях с пилигрима брали самую умеренную плату, а марсельцы перевозили даром на своих судах.
